Дал комментарий о деньгах и счастье «Аргументам и Фактам». Полную версию этого комментария публикую здесь.
Сколько денег нам надо для счастья. Даже экономисты уверены: дело далеко не только в финансах и имуществе
Алексей Дуэль
Исследователи в очередной раз опросили россиян на тему: «Сколько денег вам надо для счастья». Потомки Шуры Балаганова сошлись на 250 тыс. руб. в месяц. Но если всем вдруг увеличат зарплату до этой суммы, коллективное счастье продлится ровно один день, когда всем на карточку упадет вожделенная сумма, предупреждает исследователь Международной лаборатории экспериментальной и поведенческой экономики НИУ ВШЭ Андрей Ворчик.
— Андрей, счастье — экономическая категория?
— Да, конечно. Хотя мои коллеги — люди стеснительные, обычно говорят, что мы работаем с «полезностью». Но этот термин в общем-то обозначает то же самое, что и счастье.
— Деньги и счастье — близкие понятия?
— Нет, но связь между ними есть. Счастье — это состояние человека, его эмоции. Повысили зарплату — это радость, это приближает нас к ощущению счастья. Приходит смс-ка — бухгалтерия перечислила зарплату, денег стало больше, чем было — еще один момент радости. Идём в магазин и можем позволить себе то, чего не могли позволить раньше — это все моменты счастья. Но проходит месяц, другой, третий, человек привыкает к новому уровню доходов и особой радости по этому поводу уже не испытывает, повышенная зарплата становится новой нормой. Вообще говоря, счастье берётся не из стабильно высокого дохода, а скорее из его позитивного изменения.
— Значит, надо следом добиваться новой прибавки…
— В идеале, конечно, да, но в жизни обычно так не получается.
— Возросший доход за собой долговременного счастья не несет?
— Всё так, но он позволяет устранить факторы несчастья. Ходил человек в дешевой и неудобной обуви, а теперь смог сшить на заказ ботинки под свою ногу — ему стало конфортнее жить. Появляется возможность заняться здоровьем. Жилплощадь расширить, в конце концов. На самом деле важен не только доход, но и на что вы его тратите. Когда все уходит на продукты — это одна история. Когда появляется возможность путешествовать, заниматься любимым, пусть и недешевым хобби, получать новый социальный опыт — это уже совсем другое дело. И в этом смысле да, частичка счастья становится доступна за деньги.
— А в обратную сторону как? Счастье человека приносит ему дополнительный достаток?
— Эмоции — это один из тех механизмов — я бы сказал, ключевой механизм — с помощью которого мы принимаем решения. В том числе финансовые. Если мы подписываем контракт, то скорее всего это происходит потому, что в моменте предлагаемые нам условия вызывают у нас положительные эмоции. И в этом смысле да, в момент выбора эмоции приносят нам выгоду, в этом их функция. Но дальше, уже в процессе работы, становятся важны другие факторы: каковы условия труда, чем именно мы занимаемся, насколько нужными и востребованными мы себя чувствуем. Счастье приносит не просто высокоплачиваемая, а интересная и осмысленная работа.
— Одним из примеров счастливой семьи до недавнего времени была чета Бакальчуков: империя Wildberries, достаток, семеро детей — куда ни посмотри, эталонная счастливая семья. И что теперь с ними случилось?
— Я не хочу и не могу говорить про конкретную семью, но в целом тут история такая: к большим деньгам надо быть готовым. В экономике есть такой парадокс Истрелина: по мере того как страна становится богаче, средний уровень счастья ее граждан не увеличивается. У людей похожая история. До какого-то уровня (для каждого человека своего) рост доходов приносит только радость. Но дальше богатство перестает конвертироваться в счастье: дело в том, что материальные потребности уже закрыты, а удовлетворение остальных, нематериальных, требует не денег, а чего-то другого. Например, изменения стиля жизни или налаживания отношений с другими людьми. Более того, если сумма очень велика, то боязнь её потерять, беспокойство о своей безопасности, недоверие к людям начинают так давить на человека, что о дополнительном счастье речи уже не идёт. Наоборот, богатство делает человека несчастным. Хотя конечно, это всё очень индивидуально.
— В мировом рейтинге счастливых стран на первом месте Финляндия, а за ней — государства Скандинавии, Израиль, Швейцария и Австралия — и везде очень неплохие средние зарплаты. Именно доходы граждан вывели их в первую десятку?
— Не только. Скорее дело в гармоничности общественного устройства. Тут важно, насколько комфортно устроена среда, хорошо ли работают государственные институты, доверяют ли люди друг другу. С другой стороны, гражданам богатых странах организовать себе такую жизнь, конечно, проще. Кстати, в мире есть одно королевство — Бутан — где вместо ВВП правительство ориентируется на показатель валового национального счастья. Правда, с доходами в Бутане не очень: экономически это неразвитая страна, экономика там в основном аграрная. Я думаю, нам нужен некоторый баланс между экономикой и счастьем: важно и то, и другое.
— В том же рейтинге на 12-м месте Коста-Рика — страна совсем небогатая…
— Я думаю, что это вопрос ценностей, того, что местные жители считают важным, а что — необязательным. Если вам что-то неважно, то сколько бы вы не имели, на счастье это не отразится. У нас ведь тоже есть люди, живущие на скромные доходы, но не чувствующие себя несчастными. Одним помогают социальные связи, другим — профессиональная реализация, третьим — такое же небогатое окружение, на фоне которого не чувствуешь себя ущемленным.
— Человек всегда стремится к счастью? На этот товар есть спрос?
— Конечно, люди хотят быть счастливыми. Однако это далеко не единственная ценность, к которой мы стремимся. Я бы даже сказал, что обычно мы думаем не о счастье, а о чём-то другом: о выгоде, о смысле, о справедливости и так далее. Но это не мешает маркетологам эксплуатировать наше желание быть счастливыми и продавать нам самые разные товары под видом счастья. Но по большому счёту это обман: понятно ведь, что купив пачку стирального порошка, на которой нарисована счастливая семья, уют и гармонию в дом не принесешь. Хотя очень и хотелось бы. Так что, получается, что спрос на счастье есть, а вот с предложением туго. Приходится создавать его самостоятельно.
— Если человек успешен в жизни, у него есть достаток, состоялся и в семье, и на работе, он будет счастлив?
— Счастье — это эмоция, краткосрочное состояние. Если человек будет постоянно спрашивать себя, а теперь я точно счастлив или еще нет, то счастья от этого не прибавится — только тревога. Вместо этого стоит посмотреть, что мешает радости и гармонии, что постоянно доставляет неудобства — и попробовать устранить все эти факторы, реогранизовать свою жизнь. А вот думать, что какое-то отдельное событие — скажем, повышение — сделает вас счастливым раз и навсегда, ошибочно. Мы испытываем эмоции в каждый конкретный момент времени, причём они зависят не от того, что с нами происходит, а от того, о чём мы думаем. А постоянно думать о случившемся с вами повышении вы не будете: вы порадуетесь, но довольно быстро привыкнете и станете думать о чём-то ещё.
— Крупная победа в лотерее — разве не пропуск в мир счастливых людей?
— Скорее наоборот. Было такое исследование: ученые обследовали две группы людей: выигравших в лотерее и получивших серьезные увечья в ДТП. Сразу после события первые были абсолютно счастливы, вторые — совершенно несчастливы. Но через год и те, и другие вернулись к тоже же уровню удовлетворения своей жизнь, что был накануне розыгрыша или аварии. Потому что те, кто выиграл в лотерею, свои эмоции от внезапно свалившихся на них миллионов уже прожили, да и деньги скорее всего потратили, им теперь надо снова жить свою обычную жизнь — а это воспринимается как изменение к худшему. Те же, кто стал инвалидом, свыклись со своим положением, нашли способы работать, научились по-новому поддерживать социальные связи — словом, адаптировались. И вернулись на прежний уровень счастья. Как у Достоевского: «Ко всему-то подлец-человек привыкает!»
